Публикация статей Вязниковского краеведческого общества им. протоиерея К.А. Веселовского.
Все мы знаем, что реформы патриарха Никона, призванные унифицировать богослужения и церковные тексты по греческим образцам, стали причиной раскола в русской православной церкви.
Возникло старообрядчество во главе с протопопом Аввакумом Петровым – главным его идеологом и духовным лидером. Столкновения приверженцев прежней веры с властями зачастую доходили до кровопролитий. Одно из таких произошло на вязниковской земле.
Вообще, вязниковская округа всегда считалась одним из крупнейших центров раскола. Даже в конце XIX века в приходах многих сёл числились старообрядцы (от 2-3 человек до полутора сотен), значительно усложняя жизнь местным священникам, к обычным хлопотам и обязанностям которых добавлялась ещё и забота о возвращении заблудших, как считалось, старообрядческих душ в истинное лоно церкви. А уж во второй половине XVII века, когда только-только были введены новые порядки в церковных обрядах, староверов было абсолютное большинство. Помимо местных сторонников Аввакума, в дремучих заклязьминских лесах скрывалось и множество старообрядцев из соседних земель, и беглых крестьян, и разбойников разного сорта.
Кроме того, сама Вязниковская слобода была оплотом старообрядчества, лидерами которого стали протопоп Казанского храма Меркурий, игумен Благовещенского монастыря Моисей, поп Лев Матвеев, служивший во Введенском монастыре, настоятельница которого Марфа поддерживала связь с московскими старообрядцами и с протопопом Стефаном Внифантьевым в частности, бывшим, кстати, духовником тогдашнего государя Алексея Михайловича! При царском дворе действовал «Кружок ревнителей благочестия», у истоков которого стоял сам протопоп Аввакум, а теперь его членом был и царский духовник.
Имея такую мощную поддержку из белокаменной, вязниковские священники без труда поддерживали приверженность старой вере среди местного населения. На берегах озёр Кщара и Юхор появлялись скиты, строительству которых способствовали протопоп Меркурий и игумен Моисей. В тех скитах поселялись среди прочих и последователи некоего старца Капитона, бежавшего сюда от преследования из костромских лесов. После смерти Капитона главенствовать в заклязьминских поселениях стали его ученики – Вавила и Леонид.
[ads-pc-1] [ads-mob-1]
Реакцией на деятельность старообрядцев стала челобитная священника Введенского женского монастыря Василия Фёдорова митрополиту Сарскому и Подонскому Павлу, специально явившегося для этого с берегов Клязьмы в Москву. «Апреля в 24 день» 1665 года вязниковский поп жаловался митрополиту «как де он, поп Василий, служит по новым служебникам и на его неделях нихто не причащаются из стариц; а товарищ де ево, Лев Матвеев, служит по старым служебникам, и старицы де на его неделях и причащаются». Кроме того, Фёдоров доложил, что «за Клязьмою в бору поселились незнамо какие люди, старцы и бельцы, и келии поставили, и в земле норы понаделали»…
Полгода спустя челобитную Василия Фёдорова дополнил архиепископ Рязанский и Муромский Илларион, донеся в ноябре царю через Приказ тайных дел, что «старцы Вавило да Леванид именуются Илеёю и Енохом… проповедают и безо всякого опаства на твою благочестивую державу всякие хулы износят и сказывают они всем людям всемирную кончину в нынешнем году». То, что царя Алексея Михайловича зовут «рожком антихристовым», да в своих хулах износят что «невозможно писанием известить», подтвердили и бродячие монахи, проходившие через кщарские скиты. Рассказывали они, что «чернецы» с Кщары призывали старообрядцев морить себя голодом и «многия мужеска пола, и женска, и девическа гладом себя заморили», а образумившихся собратьев «не отпускают, и, гладом истомя, живых во гроба и под кельи и во иных местах и ямах погребают».
[ads-pc-4] [ads-mob-4]
Государем Алексеем Михайловичем был объявлен сыск по делу о вязниковских староверах: «хула на державу» — дело опасное, требующее всяческого искоренения. В декабре 1665 года в заклязьминские леса был отправлен полковник Авраам Никитич Лопухин во главе отряда стрельцов. Кандидатура Лопухина была выбрана не случайно: 3 года назад он уже проводил сыск в Вязниковской слободе по делу старообрядцев, документы о котором не сохранились, или, по крайней мере, на сегодняшний день не известны.
Где точно находились скиты государственных преступников, Лопухин не знал, а со стороны местного населения не было никакой помощи. Отписывая царю, пристально следившему за экспедицией полковника, Лопухин сообщал о местных жителях: «И мужики, государь, ведая те кельи, не скажут про них». Помог старец Серапион, живший в располагавшейся в тех же лесах Борисоглебской пустыни, который и указал отряду удобную дорогу до кщарских келий.
Разумеется, государевых слуг уже ждали: весть о том, что по лесам пробирается воинский отряд быстро дошла до приозёрных обитателей, да, очевидно, и от придворного «кружка ревнителей» произошла, что называется утечка информации. Как бы то ни было, но уже за две недели весть о скором прибытии Лопухина на берег Кщары дошла до тамошних обитателей, которые встретили стрельцов в полной боевой готовности. Засев «с оружьем, с луки и с рогатины» в кельях, окружённых тыном, пустынники оказали сопротивление, осыпав градом стрел осаждавших скит. Был убит пятидесятник Фёдор Яковлев.
В конечном итоге оборона была быстро сломлена: кто-то погиб в огне, подпалив кельи, в которых прятался, небольшой части старообрядцев удалось скрыться в лесах, остальные были схвачены. Всего по берегу Кщары и Юхора было сожжено до тридцати келий и схвачено до сотни пустынников. Пленных доставили в крепость города Ярополч и разместили в земляной тюрьме. Часть келейников пришлось держать под стражей в избах – городское узилище не могло вместить всех пленённых. Начались допросы и пытки.
Из Москвы прибыл боярин князь Иван Семёнович Прозоровский – участник польской и шведских войн, видный дипломат того времени. Вместе с ним по делу о вязниковских старообрядцах работали боярин Артамон Сергеевич Матвеев, отличившийся при подавлении Медного бунта и дьяк Приказа тайных дел Ф. Михайлов. Обозрев общую картину, царские ставленники, не пробыв в Ярополче и месяца, убыли обратно в столицу докладывать государю. Однако главные государевы хулители ими были выявлены и жестоко наказаны. На допросах скитники хранили молчание. Как писал царю А. Лопухин, занимавшийся допросами до прибытия Прозоровского и Матвеева, «многие… не едят дней по семи и осьми и больши, лежат голодом, безмолвствуют… Пытал и клещами жёг, и на пытке, Государь, не говорят ничево и имян себе не скажут». Глава старообрядцев старец Вавила также был «пытан и клещами жжён, и с пытки говорил, что он на Кщаре был, а больше ничего не говорил». А на призыв Прозоровского «крестное знамение положить по достоинству» (тремя перстами), тот ответил: «Я на тот крест плюю и учал плевать».
[ads-pc-5] [ads-mob-5]
Правосудие в то время было быстрым. После допросов и пыток был казнён старец Вавила. За приверженность старой вере, да за то, что «многие непригожие речи говорил, чево и писать невозможно» – «богохульные и непристойные» – суд постановил главу кщарских скитников «жжечь». На виду жителей Вязниковской слободы непреклонный старец 11 января 1666 года был заключён в небольшой деревянный сруб и предан огню. Как уже было сказано выше, спустя неделю после казни бояре Прозоровский и Матвеев покинули слободу, оставив сыск всё на того же полковника Лопухина. Да и тот в феврале убыл в Москву, доверив дела местному воеводе Субботе Семёновичу Чаадаеву.
Результатом этого следствия стали последующие казни двух других учеников старца Капитона – Леонида и младшего Вавилы. Их также сожгли в срубах во Владимире. Простых староверов разослали в монастырские тюрьмы Суздаля и Владимира, а пойманных беглых крестьян вернули прежним владельцам.
Полетели и высокие головы. В заточения были отправлены протопоп Меркурий и игумен Моисей, всячески помогавшие заклязьменским келейникам. Однако спустя год Моисей был освобождён и снова назначен настоятелем вязниковского Благовещенского монастыря. Вкладчиками этой обители были и патриарх Никон, и духовник государя протопоп Стефан Внифантьев, и многие члены царской семьи, включая самого Алексея Михайловича. Он-то и повелел освободить игумена, внемля просьбам многих ходатаев.
Не смотря на жестокую расправу, со старообрядчеством в Вязниках не было покончено. В живых остались многие приверженцы старой веры и ученики того же Капитона, не попавшие в руки сыска. Позднее стала известна «черница Евпраксейка», спасшаяся при сожжении обителей на Кщаре и Юхоре. Старообрядцы продолжали жить в вязниковской округе, долгое время испытывая притеснения со стороны государства, много позже попросту смирившегося с самим фактом их существования. Кстати, из числа бывших крестьян, так и не принявших реформ патриарха Никона, вышло (несмотря на многие запреты и препятствия со стороны властей) немало купцов и дельцов разного сорта. При этом они – сильные в вере своей, отвергающие спиртное, табак и азартные игры – пользовались невероятно высокой репутацией предпринимателей честных и добросовестных.
В заключение осталось рассказать о лицах, так или иначе причастных к сыску по делу вязниковских старообрядцев.
Аввакум Петров Кондратьев, открыто выступивший против реформ Никона, бывший ещё и писателем (он – автор более сотни сочинений), в 1667 году был сослан в Пустозёрск, где вместе со священнослужителями старого толка был заключён в земляную тюрьму. По решению церковного суда он, как и тысячи его последователей, вместе с другими пустозёрскими узниками-старообрядцами был сожжён в срубе в Великую пятницу, 14 апреля 1682 года. Наблюдавший за казнью народ, не страшась, собрал останки мучеников.
Храбрый воин князь Иван Семёнович Прозоровский сразу после завершения вязниковского сыска был направлен первым воеводой в Астрахань, где и остался до самой своей смерти в 1670 году. Он был казнён взявшими город повстанцами Степана Разина.
Артамон Сергеевич Матвеев стал впоследствии видным государственным деятелем. Царь Алексей Михайлович приблизил боярина, назначив главой Посольского, Аптекарского и других приказов. Будучи высокообразованным человеком, Артамон Сергеевич стал устроителем первого придворного театра, а также руководил составлением трудов по истории России. Убит в 1682 году во время стрелецкого восстания в Москве, известного как «Хованщина».
[ads-pc-2] [ads-mob-2]
Московский стрелецкий голова полковник Авраам Никитич Лопухин также был одним из приближённых царя Алексея Михайловича. Когда государь женился второй раз (под венец пошла Наталья Нарышкина), Лопухин присутствовал на свадьбе в числе почётных гостей, а позднее был дворецким царицы. В 1672 году Авраам Никитич был пожалован в думные дворяне, а затем – в бояре. Уже при Фёдоре Алексеевиче в 1682 году он принял участие в Соборе, где был одним из подписавшихся под Актом об уничтожении местничества. Скончался А.Н. Лопухин 2 августа 1685 года, незадолго до смерти приняв монашеский постриг и схиму под именем Александр. Его внучка Евдокия – дочь сына Фёдора – стала женой царевича Петра, известного в истории как царь Пётр Великий.
Поп Лев Матвеев, служивший по старым книгам во Введенском женском монастыре, почуяв, что «запахло жареным» кардинально поменял свои убеждения, стал приверженцем реформы Никона и впоследствии «стучал» царю на местных старообрядцев. По некоторым данным он служил и при сыне Алексея Михайловича – Петре Первом и даже руководил при нём снятием колоколов с местных звонниц для нужд армии.
[ads-pc-3] [ads-mob-3]
О судьбе монаха Серапиона – насельника Борисоглебской пустыни – остаётся только догадываться. Известно, что позднее он также сообщал властям о скрывавшихся староверах и всячески помогал в деле сыска. Возможно, что именно он стал основателем Серапионовой пустыни близ Вязников, первое упоминание о которой – с церковью, кельями и оградой – относится к 1702 году.
А в 1667 году в Благовещенский монастырь Вязниковской слободы некто Федосья Фёдорова приложила образ Благовещения Пресвятой Богородицы. Эта икона была поминовением по мужу – священнику Введенского монастыря Василию Фёдорову, который был убит по дороге из Москвы в Вязниковскую слободу после аудиенции у митрополита Павла, с которой и началась эта история. Убийц отца Василия так и не нашли…
Следует отметить, что термином «раскольники» приверженцев старой веры стали называть именно те, кто пошёл вслед за реформами Никона и неоспоримо сами являлись причиной церковного раскола. Так кто раскольники на самом деле?..
Автор: Ирши Гук.
По материалам
